Ровно 120 лет назад, 25 октября (6 ноября) в Санкт-Петербурге, в квартире своего брата на Малой Морской, в возрасте всего 53 лет от холеры умер Петр Ильич Чайковский. О его жизни и творчестве писали много и подробно, на всех языках и во всех странах. Казалось, в биографии величайшего русского композитора, мирового гения музыки, нет никаких белых пятен. Однако в последнее время на Западе, а кое-кто и в России стал вдруг усиленно спекулировать на якобы подлинных причинах его смерти. Кто же это делает, и почему?
Петр Ильич, находившийся в зените мировой славы, приехал из Москвы в Санкт-Петербург в октябре 1893 года для участия в первом исполнении своей Шестой симфонии в качестве дирижера. Премьера состоялась 16 октября в зале Дворянского собрания, нынешней филармонии. Вечером 20 октября композитор посетил Александринский театр, где давали «Горячее сердце» А. Островского. Затем вместе с братом и друзьями отправился в модный ресторан Лейнера на углу Невского проспекта и Мойки. Там он обратился к официанту и попросил стакан воды. Тот доложил, что «переваренной» воды нет. Тогда Петр Ильич, с некоторой досадой в голосе, сказал: «Так дайте сырой и похолоднее!»
Чайковский залпом выпил принесенный стакан и, как потом выяснилось, заразился холерой, эпидемия которой тогда свирепствовала в городе. Но домой он вернулся во втором часу ночи еще совершенно здоровым. Перед сном, ему, как и обычно, поставили на столик стакан воды, который он выпил до дна. Однако уже ночью Петр Ильич почувствовал некоторое расстройство желудка. Утром он принял слабительную соль, почувствовал себя лучше и отправился делать визит. По дороге ему снова стало плохо, пришлось вернуться домой на извозчике.
Уже во второй половине дня состояние Чайковского стало ухудшаться, началась рвота. Вызвали доктора Бертенсона, который работал в Николаевском госпитале, где имелось холерное отделение. У него и возникла мысль о холере. Пригласили других докторов, провели консилиум – все согласились с этим диагнозом.
Между тем состояние композитора продолжало ухудшаться. Вечером 24 октября вызвали священника из расположенного по соседству Исаакиевского собора. Но тот не смог исповедать уже терявшего сознание и ослабевшего больного, а только прочел отходные молитвы. Около 3 часов ночи 25 октября Петр Ильич скончался.
Хоронили его по высшему разряду, с государственными почестями, все расходы оплатил лично Александр III.
Огромная процессия провожала гроб с телом великого композитора до Мариинского театра, а затем в Казанский собор, где прошло отпевание. Такое впервые сделали для человека недворянского сословия.
Присутствовали члены императорской фамилии. Стены собора не могли вместить всех желающих помолиться за упокой души Петра Ильича. Густая толпа народа два часа следовала за траурным кортежем до Александро-Невской лавры, где композитор был погребен.
Но почти сразу после похорон версия о смертельном «стакане воды» вызвала сомнения. Чайковский, как и другие, знал про эпидемию холеры, знал, что пить некипяченую воду опасно – умирали по нескольку десятков человек в день. К тому же он помнил, что его мать умерла от холеры, когда ему было 14 лет. В этих условиях композитор, который всегда самым тщательным образом следил за своей гигиеной, вряд ли мог согласиться выпить такую воду.
О возможности отравления гения завистниками некоторые говорили давно. Невестка композитора, Ольга Чайковская, например, утверждала, что он был отравлен одним из врачей.
А завистников у знаменитого композитора было много. Когда Чайковский сочинил оперу «Евгений Онегин», ныне считающуюся гениальной, ее не хотели ставить. Музыканты, завидуя, были против, говорили, что это плохая опера, несценичная, публике не понравится. На сцене она появилась только благодаря личному распоряжению Александра III.
Были и открытые, яростные недоброжелатели, например, некие сестры Пургольд. Одна из них хотела выйти за композитора замуж, а потом, отвергнутая, стала злобно распространять о нем разные порочащие слухи…
В 1980 году некая Александра Орлова-Шнеерсон, эмигрировавшая из СССР в США, по образованию музыкальный критик, выпустила в Нью-Йорке книгу «Чайковский без ретуши», в которой обобщила свои «открытия». Основа ее «сенсации»: Чайковский с юных лет испытывал влечение к однополой любви, ужасно от этого мучился и страдал, и, в конце концов, покончил с собой.
От нее эта «сенсация» и пошла гулять по страницам мировой печати – россказни критикессы повторили по «Голосу Америки», ну, и пошло-поехало. Ведь в то время сексменьшинства поднимали в США голову, а потому идея превратить великого русского композитора в гомосексуалиста показалась кое-кому стратегически важной.
Выдвигая теорию «самоубийства», Орлова-Шнеерсон утверждала, будто Чайковский вступил в связь с племянником некого герцога Стенбок-Фермора. Герцог будто бы письменно пожаловался царю, передав письмо через главного прокурора сената Николая Якоби. Тот был однокашником Чайковского в училище правоведения, и решил собрать «суд чести» из других выпускников, который должен был вынести приговор. Именно они, по словам Орловой-Шнеерсон, решили, что Чайковский должен покончить с собой, чтобы спасти честь училища.
Однако очень скоро выяснилось, что никакого герцога Стенбок-Фермора не существовало в природе, а был граф с таким именем, который служил у Александра III конюшим, и ему не было никакого резона прибегать к помощи кого-либо, чтобы передать письмо царю.
Выдумка была очевидной, тем не менее, версию мадам Орловой-Шнеерсон вскоре поддержал французский романист Доменик Фернандез, написавший на этот счет собственную книгу «Суд чести», посвященную исследованию внезапной смерти Чайковского.
Фернандез отправился в Санкт-Петербург и провел свое собственное исследование в библиотеках и архивах. Однако, хотя и не нашел никаких документальных подтверждений сенсации, тоже поддержал ее версию о самоубийстве.
По его мнению, об этом будто бы свидетельствуют произведения самого Петра Ильича, в частности, драматическая сцена перед дуэлью Ленского и Онегина. Она, мол, исполнена такого мощного трагизма, что это-де и есть свидетельство внутренних мучений композитора, завершившихся самоубийством. Надо ли говорить, что такого рода «доказательства» не стоят и выеденного яйца?
Какие же «доказательства» своей версии приводит сама Орлова-Шнеерсон? Она ссылается на дневники композитора. Однако, как отмечают историки, тщательно проанализировавшие дневники Чайковского, в них нет никаких намеков на этот счет. Дневниковые записи лаконичны и сухи, там нет описаний душевных страданий и духовных мук автора.
По свидетельствам современников и друзей композитора, Чайковский был деликатнейшим и скромным человеком, целиком поглощенным творческой работой. Чайковский работал с утра до ночи, целые дни проводил за роялем, был самым настоящим трудоголиком. В письме великому князю Константину он признавался, что «буквально не может жить, не работая».
У него попросту не было времени для каких-либо похождений или посещения сомнительных заведений, что приписывает ему Орлова-Шнеерсон. Композитор был глубоко набожным человеком, часто ходил в церковь, строго соблюдал все церковные посты. А верующий человек даже помыслить не может о самоубийстве.
Это самый страшный грех. Самоубийц церковь не отпевает и не хоронит. В жизни у Чайковского была великая любовь к женщине. Ею была итальянская певица Дезире Арто. Он даже писал письмо отцу с просьбой разрешить ему на ней жениться. Но свадьбу сыграть так и не удалось.
Женился же Чайковский на Антонине Милютиной, которая была его горячей почитательницей и буквально преследовала композитора. Вместе они прожили всего несколько дней, оказалось, что Милютина страдает психическим расстройством, и последние годы своей жизни она провела в психиатрической лечебнице.
Опубликовано интервью с президентом Московской психотерапевтической академии Михаилом Буяновым, изучавшим медицинские документы, связанные с композитором, который заявил: «В медицинских, в том числе в психиатрических кругах, никаких разговоров о гомосексуализме Чайковского не ходило. Более того, при его жизни такое обвинение вообще не выдвигалось».
Конечно, Чайковский вращался в «голубой среде». Но незадолго до революции правящий слой в России вырождался и разлагался, что отражалось и на артистическом окружении, другой среды вокруг него просто не было.
Однако фальсификаторы выдвинули такую версию: мол, он это нарочно выпил зараженную бациллами воду, чтобы совершить самоубийство! Орлова-Шнеерсон утверждала, будто сам царь приказал Чайковскому покончить с собой, узнав о его якобы нетрадиционной связи. Однако царствовавший тогда Александр III глубоко уважал композитора, был всегда с ним прост и ласков, высоко ценил его дар и постоянно оказывал ему материальную помощь.
Император любил не только Чайковского, но в его царствование начался расцвет и русской литературы, и живописи, и музыки, и балета. Но, кроме того, православный монарх никак не мог приказать своему подданному покончить с собой – мысль эта настолько бредовая и нелепая, что иначе, как злонамеренной провокацией это назвать нельзя.
А потому ясно, что запущенная из США лживая версия о «самоубийстве» Чайковского, – попытка дискредитировать не только великого русского композитора, но и царскую семью, обвинить императора в «деспотизме» и преследовании талантов, чего на самом деле, конечно, не было, в ложном свете изобразить русскую историю вообще.
Как заявил недавно министр культуры Владимир Мединский, резко опровергая грязные слухи вокруг биографии композитора, «нет никаких доказательств, что Чайковский был гомосексуалистом. Чайковский был величайшим русским композитором – это факт. Чайковский – гений».
Надо учесть и еще вот что: известно, что автор публикаций «откровенных» писем Чайковского, Соколов, сам сообщает в предисловии, что архивы, якобы принадлежавшие Чайковскому, дописывались его братьями. А его брат Модест был откровенным гомосексуалистом. Потому сразу возникает подозрение, что речь идет о подлоге.
Как утверждает латышский психотерапевт и сексолог Янис Залитис, нет никаких писем или воспоминаний современников о гомосексуализме Чайковского.
Бабушка Залитиса, Варвара Дмитриевна, служила в доме Петра Ильича в Клину. И внук заявил: «Если бы в доме Чайковского происходило что-то постыдное, этого нельзя было бы утаить» от слуг.
Поэтому сегодня имя великого русского композитора просто пытаются использовать «либерально-толерантная» публика, считающая верхом демократии легализацию однополых браков на Западе. Не более того.
Источник :http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/tajny_smerti_chaj...
Уважаемые друзья! Обязательно ставьте лайки и подписывайтесь на сайт и делитесь своим мнением в комментариях!
Свежие комментарии