Тридцатые годы в Советском Союзе прошли под знаком резкого усиления власти И.В. Сталина, сопровождавшейся отходом от принципов мировой революции и политическими репрессиями, в сторону построения сильного государства. На этом фоне ряд известных деятелей культуры, таких как Максим Горький обладавших большим авторитетом, как в стране, так и за рубежом становились смертельно опасны.
Клетка для «буревестника» революции
О том, как И.В. Сталин и его окружение боролись со своими политическими оппонентами хорошо известно. Сложнее было с писателями и поэтами, имевшими большой вес в обществе, и снискавшими себе славу истинных борцов за счастье трудового народа.
Репрессии против них были невозможны по многим объективным причинам. Разрешить им работать, также было нельзя, поскольку они отчетливо понимая, что происходит в стране, могли начать работать против действующей власти. Особенно в этом отношении раздражал М.А. Горький.
Писатель неоднократно пытался читать нравоучения и призывать к гуманизму В.И. Ленина, а затем и И.В. Сталина. Мало того, дружба писателя, с Бухариным, конкурентом Сталина в борьбе за власть, казалась последнему очень опасной. Ощущая себя совестью революции, М.А. Горький активно агитировал за создание новой партии «Союза интеллигентов».
Вместе с ним возглавить новую партию должны были деятели культуры и науки, разочаровавшиеся в советской власти. Этого допустить было никак нельзя. Горький должен был исчезнуть, желательно естественным путем. Он был нужен властям в качестве иконы, но никак, не живого деятеля культуры. Чтобы снизить активность писателя его фактически насильно не выпускали с дачи в Крыму. На письма писателя руководители государства отвечать перестали, а вся входящая корреспонденция тщательно цензурировалась.
Странная болезнь
Вырваться из своего крымского заточения Горький смог лишь в мае 1936 года, когда неожиданно заболели гриппом две его внучки, жившие в Москве. Однако едва М.А. Горький приехал в Москву, как сам 1 июня свалился с гриппом, плавно перешедшего в воспаление легких и сердечную недостаточность.
На первый взгляд ничего странного. Перемена климата и пожилой возраст писателя допускали подобный сценарий развития событий. Вот только сам писатель не верил в случайность своей болезни. Он считал, что его сын, умерший за два года до этого от аналогичной болезни, был отравлен.
Тем не менее, М.А. Горького перевели в Горки, где еще недавно лечился В.И. Ленин, и приставили к нему сразу 17 лучших врачей. Однако писателю становилось все хуже и хуже, несмотря на героические усилия светил советской медицины. Наконец 8 июня 1936 года врачи сообщили в Кремль, что пациент совсем плох и надо бы приехать попрощаться с ним.
В Горки к больному тут же выехали Сталин, Молотов и Ворошилов. Врачи, думая, что все уже решено, оставили больного без внимания. В этот момент присматривающая за Горьким акушерка Черткова, самовольно решила вколоть больному большую дозу камфары, чтобы писателю стало полегче, и он мог нормально общаться с высокими гостями.
В этот момент произошло чудо. Горькому настолько стало легче, что он встал с постели. Посетители были поражены, когда увидели не умирающего, а вполне активного писателя, который наотрез отказался говорить о своем здоровье, начав живо интересоваться текущими делами. Сталину даже пришлось послать за вином, чтобы выпить за выздоровление великого пролетарского писателя.
Работа над ошибками
После того, как гости уехали, здоровье М.А. Горького пошло на поправку. К 16 июня врачи констатировали, что кризис миновал. Но на другой день, писателю резко стало хуже. Горький стал задыхаться, пульс скакал, губы посинели. Спустя сутки 18 июня 1936 года он скончался.
Тут же по распоряжению Ягоды были опечатаны все комнаты в Горках, а бумаги писателя были подробно изучены представителями НКВД. М.А. Горького кремировали, а урну захоронили в Кремлевской стене. Тем не менее, по стране поползли слухи, что писателя отравили.
Повод для появления подобных разговоров действительно был. В течение нескольких лет странным образом заболело и скоропостижно скончалось немало известных деятелей науки и культуры, открыто выражавших недовольство действующей властью. Примечательно, что похожая болезнь, как у Горького наблюдалась у нескольких членов обслуживающего персонала в Горках, которые могли, есть одну и те же с писателем пищу.
В то же время ряд исследователей указывает на активную работу в эти годы токсикологической лаборатории НКВД, которая в том числе занималась ядами. Генрих Ягода отлично разбиравшийся в фармацевтике был большим поклонником, использования ядов в оперативных целях. Тем более, что еще когда Горький находился в Горках, в Москве, открыто говорили о его смерти, как о фактически свершившимся факте.
Интересно также отметить, что секретарь Союза писателей Юдин заявил знакомым, что Горький смертельно болен и скоро умрет 31 мая, хотя писатель заболел только 1 июня. Этот и множество других косвенных фактов наводят на мысль о злонамеренном отравлении писателя ядом. Однако сказать что – либо наверняка невозможно. Если отравление и было, то все концы аккуратно зачистили. Свидетелей и документов в таких случаях не оставляют, а тело писателя было кремировано, исключив возможность для его повторного исследования.
Хотелось бы добавить к сказанному автором этой статьи :
Горький не принял Октябрьскую революцию, полагая ее «взрывом зоологических инстинктов». Не поладив с новыми революционными властями, он отбывает на Капри. Но спустя десять лет возвращается. Сталин его радушно приветствует. В ту пору Горький был что-то такое вроде блогера-миллионщика, при этом на родине ему понравилось. Советский Союз он воспринимает как великую кузницу нового - совершенного - человека.
Горький долгое время позиционировался как яростный революционер, большевик, вставший у руля культурного революционного процесса, однако сразу после октябрьского переворота со страниц социал-демократической газеты «Новая жизнь» Горький яростно набрасывался на большевиков: «Ленин, Троцкий и сопутствующие им уже отравились гнилым ядом власти, о чем свидетельствует их позорное отношение к свободе слова, личности и ко всей сумме тех прав, за торжество которых боролась демократия».
Однако после того, как большевики удовлетворили барские запросы Горького, передав ему безвозмездно бывший особняк мецената С. Рябушинского в центре Москвы, а также дачи в Горках и Крыму, буревестник революции «перестал парить в небесах» и стал преданным слугой кровожадного режима большевиков !
Именно после этого Горький в годы разгула «красного террора» писал: «Жестокость форм революции я объясняю исключительной жестокостью русского народа. Трагедия русской революции разыгрывается в средe «полудиких людей». «Когда в «звeрствe» обвиняют вождей революции - группу наиболeе активной интеллигенции - я рассматриваю это обвинение, как ложь и клевету»
Заслуживает также внимания рассказ Дмитрия Лихачева, отбывавшего в то время заключение в Соловецком лагере , о визите Горького в этот жуткий «большевистский лагерь смерти». Лихачев вспоминал о разговоре, который состоялся у Горького с четырнадцатилетним (обратите внимание на возраст!) заключенным мальчиком, отбывавшим наказание в лагере. Несовершеннолетний узник сам вызвался рассказать писателю о реальных условиях существования, о пытках и нечеловеческих условиях труда на лесозаготовках.
Их диалог длился не менее сорока минут, после чего Горький, выйдя из из барака, стал громко плакать на виду у всех ! К сожалению, несчастного мальчика больше никто не видел, а Горький в своем «патриотическом» очерке «Соловки» в 1929 году сообщал только об эффективности выбранной системы сталинского перевоспитания заключенных, которая выращивала людей с новым, советским мировоззрением !
Вместе с тем разве можно простить ему позорное и варварское деяние, когда он один из первых подписал письмо Сталину с просьбой уничтожить храм Христа Спасителя!У него были непростые отношение как с Лениным, так и со Сталиным. Горький был нужен Сталину не меньше, чем Сталин - Горькому. Сталин обеспечил Горького всем необходимым для богемной жизни (снабжение писателя шло непосредственно по каналам НКВД),а Горький обеспечивал режиму «вождя» легитимность и культурную платформу.
15 ноября 1930 года в газете «Правда» была опубликована статья Максима Горького: «Если враг не сдается – его уничтожают».. Заголовок этой статьи стал одним из девизов сталинских репрессий. Максим Горький не раз давал повод усомниться в своем патриотизме. Правда, в последнее время Горький позволял себе «заигрывать» с советской властью, но не всегда представлял последствия своих поступков, которые ,видимо, и стали причиной его смерти!
В конце жизни Горький в очередной раз хотел поехать за границу, но отпустить его Сталин уже не мог: боялся, что пролетарский писатель не вернется и сбежит из «райской» советской страны !Именно после этого, когда пролетарский писатель начал активно выражать свое недовольство и стал неуправляемым, палач народов Сталин ,видимо, и решил избавиться от строптивого «буревестника революции»!
С надеждой из Грузии, Отари Хидирбегишвили !
Уважаемые друзья! Обязательно ставьте лайки и подписывайтесь на сайт и делитесь своим мнением в комментариях!
Рекомендую также прочесть :
Шокирующая правда о «пролетарском писателе» Максиме Горьком
Шокирующая правда о сексуальной утопии Льва Толстого — «зеркала русской революции»
Свежие комментарии